Xena, 68 - 2 апреля 2008 19:42

Я пережил штук шесть, если не больше, концов света.
Денежные реформы, полное и окончательное исчезновение сгущённого молока, носков, гречки, бритвенных лезвий и выпивки, смерть вождя и его разоблачение, опять денежные реформы, опять разоблачения, опять смерти вождей, но уже регулярные, танки в неположенных местах и снова отсутствие выпивки...
Я это пережил и всё ещё жив.
Однажды мне было очень плохо. Я проснулся и обнаружил, что под правым глазом у меня жуткий лилово-зелёный синяк, а в бумажнике не хватает двухсот с лишним долларов. Я едва нашёл в себе силы дать кошкам завтрак и после этого снова свалился в постель - не то что встать не мог, но и жить не хотелось.
И тут раздался звонок: "У тебя всё в порядке? Ты, правда, не болен? Может, мне приехать? А то мне приснилось, что ты меня позвал..."
Представьте себе - да, наверное, вам это известно - есть живые существа, чувствующие на любом расстоянии, что с нами происходит. Ощущающие нашу боль, как свою. Готовые греть нас собою, когда нам холодно. Кормить добытым хоть из-под земли, если мы голодны. Смазывать ушибы апизартроном. Выдавливать лимон в минералку, если мы не можем вспомнить, сколько вчера получилось к концу вечера - литр или больше. Немедленно приехать и приготовить горячее. Точно узнать, когда наш рейс. Осторожно поцеловать в нос, если всё остальное болит, а во рту дыхание.
Они не зависят от курса даже наиболее устойчивых валют и совершенно безразличны к предвыборным ситуациям - им нужны только мы.
Мы же зарабатываем деньги, которые в одно мгновение превращаются в пыль - ещё быстрее, чем появились; мучаемся самолюбием, амбициями и остеохондрозом; предаёмся различным излишествам и терзаемся одной нехваткой - времени; ведём нескончаемый мысленный диалог с начальником, высказывая, наконец, всё, что о нём думаем, и рисуем стройную схему идеального переустройства вселенной...
Зачем всё это?
Только затем, чтобы вернуться, встретиться, прижаться и замереть.
Она очень старается. С утра заводит небольшую стирку, а днём, тайком от вас, ездит чёрт его знает куда на оптовый рынок - там те же самые остро любимые вами испанские оливки вдвое дешевле, но вы думаете, что они куплены в ближайшем дорогом супермаркете. К тому времени, как невменяемый от кризиса и делового ужина вы появляетесь в плохом настроении, она уже освободилась на работе (которую вы, если честно, считаете полной чепухой), посмотрела урывками двести сорок третью серию и приготовила рыбу. Но вам почему-то ничего не хочется, а есть желание брести куда глаза глядят по шумной, забитой автомобилями улице, думая о своём и раздражаясь от любого вопроса, и она идёт рядом с вами, торопливо делая два своих коротких шажка на один ваш размашистый и осторожно поглаживая вашу ледяную ладонь.
Вы засыпаете, не досмотрев прыжки и надувание щёк Брюса Уиллиса, а проснувшись, обнаруживаете рядом это странное существо. От существа исходит милое телесное тепло и любовь, сомневаться в которой нет никаких оснований. Вы приподнимаетесь на локте и долго рассматриваете лицо, во сне сохраняющее выражение озабоченности вашими неприятностями. Тут же и она открывает глаза, обнаруживает мир - то есть себя и вас, а больше ей ничего не нужно - и прижимается изо всех своих маленьких, но неисчерпаемых сил.
Солнце моё, спрашивает она, что у тебя болит. Ничего, мужественно врёте вы, хотя уже давно поняли гениальность Станислава Ежи Леца, открывшего, что если у мужчины утром ничего не болит, то он уже умер. Сделать кофе сразу, - спрашивает она. Полежи, говорите вы, неожиданно ощущая, что, несмотря на всё вчерашнее, вам хочется совсем не кофе.
Но, если честно, не в этом даже дело. Мы взрослые мужчины, мы хорошо знаем, что кофе можно выпить где-нибудь по дороге на работу и любое желание можно удовлетворить - было бы время, а место уже давно не проблема. Но нигде и никто, кроме как здесь и она, не назовёт вас солнцем, не погладит по всё более густо обрастающей груди - чёрт, с головы они сюда, что ли, перебрались! - не прижмётся так, что вы почувствуете, как перетекают её маленькие силы в вас, становясь огромными, достаточными для тяжкой вашей мужской жизни.
Даже если рухнут все в мире банки, а все существующие валюты обесценятся в один день,
дойдёт ваш черед уйти в неоплачиваемый отпуск, а приятелю повысят зарплату, должники перестанут отвечать по всем телефонам, а кредиторы, напротив, начнут звонить по ночам, в машине накроется коробка, а на даче АГВ, выйдут на улицы демонстранты, а на кухню тараканы, изгнанные соседями - она будет вас любить.
Посмотрите на неё. Посмотрите вокруг. Почувствуйте разницу. Инфляции, импичменты и дефициты бюджета пройдут, а она останется. Если только вы сами останетесь собой - то есть будете способны замереть от счастья, увидев её утром.
И не верьте дурацким татуировкам - есть счастье в жизни, есть!

• 
• 
•