Zoltan, 87 - 18 августа 2010 17:32

Есть идеологическая ложь, а есть суровые реалии. Идеологическая ложь заключается в непрерывных рассказах о том, что мы проживаем в государстве всеобщего благоденствия и все у нас замечательно. Большевики объясняли наше счастье несомненными достоинствами коммунизма, демократы убеждают в полезности свободных выборов из двух и более кандидатов. И те и другие, само собой, идеологически правы. Раньше можно было получить квартиру бесплатно, а теперь можно купить сто сортов йогурта. Главное – как ты это через телевизор преподнесешь публике.

Делается это просто: недостатки – скрывай, достоинства – выпячивай. Про других говори только плохое, про себя – только хорошее. В нынешних реалиях это выглядит так: рассказывая о прошлом, говори только про массовые расстрелы. Рассказывая о сегодняшнем дне, говори только об отдыхе на Багамах. Таким образом в мозгу электората складывается идеологически верная картина реальности.

Всем известно, что свою кандидатуру на выборы может выдвинуть любой. Но выдвигается почему-то только тот, у кого много денег. Откуда у него эти деньги – интересоваться не принято. Одновременно ни для кого не секрет, кем и какие деньги нажиты преступным путем. Таким образом, во власть спокойно проходят как сами преступники, так и ставленники преступников. При этом населению рассказывают о торжестве демократии.

Не следует считать Россию «европейской державой». Мы – не Европа, и никогда Европой не будем. История Европы «длиннее» нашей на тысячу лет, а за эту тысячу лет там налажено воспроизводство человеческого материала совершенно другого качества. Не надо забывать, что у нас всего сто лет назад многие граждане впервые в жизни увидели зеркало – когда вчерашние рабы вошли в господский дом. Человеческий материал в России резко отличен от европейского, а ведь именно качество этого материала определяет особенности общественного устройства. Например, в силу этих особенностей национального менталитета в жизни России огромную роль играет лидер, вождь. Что в бригаде на заводе, что в правительстве. Что характерно, выбирать его бесполезно – он должен подняться сам.

Ждет ли нас при таких обстоятельствах новый культ личности? Конечно, нет. Элементы оного, типа портретов на стеночке – само собой, будут. Но того, что называется сталинизмом – не может быть и не будет. Товарищ Сталин поднялся в стране, разрушенной гражданской войной – раз. Он руководил государством в то время, когда страна готовилась к самой чудовищной войне в истории человечества – два. Когда смотришь на сталинизм не глазами интеллектуалов типа Сванидзе и Радзинского, а с учётом исторических обстоятельств, все оказывается наоборот.

Есть поступки хорошие, есть поступки плохие, а есть – вынужденные. Это когда ты не хочешь что-то делать, но тебя к этому вынуждают. В том числе вынуждают исторические обстоятельства. И ты со всей неизбежностью должен поступить вот так, а не иначе. Например, уничтожать врагов существующего политического строя. Иначе они уничтожат страну. Для противостояния объединённым нацистам Европы нужна была передовая промышленность, и надо было проводить индустриализацию. Для поддержки индустриализации нужно крепкое сельское хозяйство, надо проводить коллективизацию. В результате коллективизации появились колхозы, накормившие индустриализацию. В ходе этих процессов восемнадцать миллионов крестьян переселились в города. Индустриализацию провели, колхозы накормили всех, население выросло. Всё было гладко? Нет, конечно.

А потом война закончилась. Благодаря индустриализации, коллективизации и другим проявлениям сталинизма мы победили. А потом Сталин умер. И вместе с ним умер сталинизм, которого так страшно боится советская интеллигенция. Подчеркиваю красным: сталинизм закончился самостоятельно, в силу изменения исторических обстоятельств. Не может нация постоянно жить в условиях нечеловеческого напряжения, на пределе сил. До войны и во время войны это было необходимо. Но постоянно такое невозможно, люди не могут жить в постоянном припадке энтузиазма.

Был энтузиазм? Известно, был. Основанный на страхе? Конечно, нет. Днепрогэс и Магнитку строили свободные и счастливые люди, а не уголовники. И на всех стройках коммунизма трудился свободный народ под руководством коммунистов. Возможен ли сейчас подобный энтузиазм? Можно ли нас сагитировать поехать строить новую Магнитку? Никто никуда не поедет, даже за деньги. Ни малейшего желания что-то делать нет ни у кого. Может, по призыву Путина все помчатся? Нет, все хотят только красиво отдыхать.

Сталинизм невозможен без устранения враждебных идеологий, для чего ему нужен «железный занавес». Например, в начале войны у всего населения были изъяты радиоприемники. И никто в СССР не слушал по радио доктора Геббельса. Сейчас это невозможно, способы обмена информацией радикально изменились. Какая подымается международная волна, когда застрелят очередную «политковскую»? Я не говорю про интернет, радио и спутниковое телевидение. Зайдите в любой книжный магазин. Вот полка книг про Россию на английском языке. Треть полки – труды Политковской, треть – «Сталин и его палачи». Ну и пара книжек Толстого и Достоевского. Ничего другого о России нигде не увидишь, такова идеологическая направленность нашего общества в отношении себя. А ведь это наши магазины. В западных магазинах ситуация покруче. Там десять полок, и девять из них заняты литературой «Сталин и его палачи» и одна полка про Анну Политковскую.